Бизнесу место

«Битрикс24» и J"son & Partners Consulting провели пресс-конференцию и опубликовали результаты исследования дистанционной (территориально независимой) занятости в России.

За рубежом экономисты обратили внимание на подобную организацию труда 40 лет назад. Для организации дистанционной работы необходим компьютер, интернет и удобное программное обеспечение для доступа к своим документам и программам.

С определенного момента времени развитие технологий и коммуникаций достигло такого уровня, что стало не важно, сидит ли сотрудник в офисе за рабочим столом или находится в другом месте. Весь инвентарь находится под рукой. Виртуальный рабочий стол уже сейчас может заменить стационарное компьютеризированное рабочее место.

Такая технологическая трансформация глобально меняет принципы офисной работы и создает новый тренд - дистанционные рабочие места.

Под «дистанционной работой» в рамках данного исследования мы понимаем работу, выполняемую сотрудником из любого удобного ему места (дома, коворкинг-центра, кафе и т.д.) с помощью современных средств ИТ и телекоммуникаций, без привязки к офису работодателя.

В целях исследования J"son & Partners использует понятие «дистанционный (удаленный) сотрудник» в контексте более широком, чем это прописано в российском законодательстве.

«Дистанционными» (территориально независимыми) сотрудниками мы считаем в том числе тех, кто может работать из дома хотя бы время от времени (например, 3 дня в месяц или раз в неделю и т.д., в зависимости от договоренности с работодателем), благодаря виртуализации рабочего места, с доступом ко всем необходимым документам и приложениям.

Предпосылки для роста дистанционной занятости:

1. Взрывное развитие высокоскоростных средств передачи информации и инфокоммуникационных технологий - главная причина распространения дистанционной занятости.

2. Виртуальный рабочий стол с сетевым доступом ко всей необходимой информации из любого места с любого устройства уже сейчас способен заменить стационарное компьютеризированное рабочее место сотрудника.

3. Подобная трансформация и виртуализация рабочего инвентаря глобально меняет принципы офисной работы и создает новый тренд в схеме организации труда - дистанционные рабочие места (без территориальной и аппаратной привязки к офису).

4. Мировой тренд (согласно исследованиям HBR, Stanford University, Human Resources ProfessionalAsscociation, PwC и др.), который показывает, что в развитых странах в ближайшие несколько лет в плане найма будут выигрывать те компании, которые в трудовых договорах с сотрудниками будут предусматривать возможность работать из дома, по меньшей мере 2-3 дня в месяц. Даже в случае более низкой заработной платы.

Одним из источников данных для оценки отношения работодателей к форме дистанционной занятости, а также ее распространения был в том числе специально проведенный телефонный опрос компаний всех секторов экономики крупного, малого, среднего бизнеса в 15 крупнейших городах России.

Cреди прочего опрос показал, что, вопреки распространенному мнению о нежелании работодателей предоставлять работникам возможность удаленной работы и «общей боязни использования облачных технологий», необходимых для организации такой работы, и работодатели, и наемные сотрудники вполне четко понимают преимущества и того, и другого.

Около 80 % опрошенных руководителей отметили высокую экономическую эффективность удаленной работы при использовании соответствующих ИТ-сервисов, позволяющих организовать работу территориально распределенных коллективов.

80% из них признались, что они не контролируют занятость своих сотрудников в течение дня в традиционном смысле, даже если технически такая возможность реализована.

Значительный процент руководителей оценили позитивное влияние специальных решений для коммуникаций, контроля, планирования деятельности на эффективность работы. Вопрос про преимущества привлечения дистанционных сотрудников был «открытым» (руководителям предлагалось самостоятельно назвать преимущества или их отсутствие):

Посчитали, сколько компании при текущем уровне развития удаленной работы в России смогут сэкономить в масштабе страны в год.

Главные источники экономии:

за счет сокращения времени на дорогу, пробок, доступа к рабочим документам во время больничного, отпуска или вынужденного отсутствия на рабочем месте;

экономия на содержании рабочего места (аренда + техподержка);

доход от сдачи высвобождаемых площадей в аренду;

экономия за счет привлечения рабочей силы из других регионов.

Методика оценки экономического эффекта базируется на результатах опроса, который показал, что подавляющее большинство удаленно работающих работников «офисных» специальностей (курьеры, экспедиторы и другие в принципе не работающие в офисе работники не учитывались) являются специалистами высокой квалификации, с соответствующей оплатой труда и требованиями к своему размещению в офисе, а также тот факт, что их наниматели расположены в основном в городах-милионниках.

Поэтому при оценке экономии на офисных площадях, а это основная статья экономии, считалась разница в стоимости для работодателя офисного рабочего места в офисах классов A-B крупных городов и удаленного рабочего места. Кроме того, просчитан и вариант, когда офисная площадь находится в собственности работодателя.

Помимо того, посчитан и экономический эффект от сокращения времени, затрачиваемого работником на дорогу в офис и обратно, с учетом того, что высококвалифицированные специалисты используют преимущественно личный автотранспорт.

Также, на основе данных Минздрава и Росстата, просчитан эффект от сокращения времени пребывания на больничном, учитывая распространение в офисах сезонных эпидемий ОРВИ и гриппа.

Дополнительно посчитан эффект от расширения географии найма персонала при удаленной работе.

В целом данная методика является консервативной, поскольку учитывает только прямую экономию и не учитывает, за исключением экономии времени на дорогу в офис и обратно, эффект повышения производительности труда

Приведенные цифры показывают только прямую экономию на затратах, но при этом НЕ учитывают рост производительности труда. Как констатирует McKinsey, Россия отстает на 2/3 от уровня производительности индустриально развитых стран.

За счет чего может вырасти производительность труда?

максимальный эффект принесет внедрение комплексного софта для автоматизации рабочих процессов и повышение навыков управления проектами, организационного управления;

cквозная интеграция бизнес-процессов, анализ входящих потоков в режиме реального времени, совместная работа, максимальная автоматизация рутинных процессов и высвобождение человека для решения высокопрофессиональных задач;

качество взаимоотношений работника и руководителя,качество управления, установленные бизнес-процессы, четко сформулированные ожидания обеих сторон, ориентация на результат и утвержденные KPIs;

личные качества, уровень профессиональной подготовки самого сотрудника, его дисциплина, возможность организовать самого себя и свое пространство для достижения целей.

В результате внедрения программных продуктов за счет автоматизации труда повышается скорость реакции, появляется возможность неограниченно масштабировать бизнес, снизить себестоимость и повысить производительность труда высококвалифицированного персонала

Приведенные расчеты сделаны, исходя из уровня дистанционной занятости в России, которую мы оценили в менее чем 1 % от активного экономически занятого населения на текущий момент. В этот 1 % не включены курьеры, экспедиторы, водители и другие работники, служебные обязанности которых в принципе не предполагают необходимость нахождения их в офисе. С учетом таковых это уже около 4 % от экономически активного населения (68 млн человек) и более 5 % от общего количества официально занятых (48 млн человек). С учетом того, что в России 20 млн самозанятого населения(экономически активное население без официального трудоустройства) - возможно задействование дополнительных ресурсов, с учетом организации дистанционных форм трудоустройства.

По разным оценкам крупных зарубежных компаний, экономия в год на одно рабочее место составляет 9-11 тыс. долл.

С учетом того, что этот тренд будет активно распространяться в связи с предоставляемыми техническими возможностями и удобный полнофункциональный софт уже сейчас позволяет внедрять новые формы организации труда и контролировать результат для работодателя, мы прогнозируем, что к 2020 году порядка 20 % рабочих мест в России будет полностью виртуализовано, с возможностью работать удаленно, из любого места.

Говоря о «20 % через 5 лет», мы говорим не о «дистанционных сотрудниках», как определено сегодня в ТК РФ, а о территориально независимых рабочих местах, то есть о такой организации труда, при которой работник технически будет иметь возможность выполнять свои обязанности везде, где есть сетевое подключение.

По нашим оценкам, термин «удаленно» постепенно будет терять свою актуальность. Набирающая темпы «цифровая» трансформация технологических и организационных моделей ведения бизнеса, в первую очередь в сфере нематериального производства (торговля, финансовые услуги и так далее), ведет к изменению роли персонала в организации и исключает понимание предприятия как некоего помещения, точки на карте.

Цифровое предприятие - оно везде, где есть доступ в Сеть. Это касается как процесса «доставки» сервиса потребителю, так и процесса «производства» этого сервиса. В рамках такой трансформации основной задачей персонала становится не исполнение рутинных функций «вручную», как сейчас, а создание и модификация автоматически исполняемых процессов.

Это исключает необходимость пребывания персонала в конкретном помещении, где «производится» продукт или услуга (бэк-офис, производственная площадка и т.п.) и предоставляется потребителю (магазин, фронт-офис и т.п.). Если продавщицу в магазине и операционистку во фронт-офисе банка нельзя перевести на «удаленку» даже при наличии соответствующего ИТ-инструментария, то перевод большей части операций в полностью цифровой формат самообслуживания как минимум снижает потребность в таком персонале. И повышает потребность в персонале, для которого работа на «удаленке» является скорее не исключением, а правилом.

Так, по данным исследования, более 70 % удаленно занятых сейчас - это программисты, дизайнеры (включая веб- дизайнеров) и аналитики. Если учесть, что сфера услуг (включая государственные), наиболее предрасположенная к переходу на виртуализованные рабочие места, создает более половины рабочих мест в стране (в крупных городах - это более 70 % рабочих мест), а темпы цифровой трансформации сферы услуг только нарастают, можно ожидать, что уже к 2020 году не менее 20 % рабочих мест в стране будут полностью виртуализованы, а физической базой для них станут персональные мобильные устройства и подключенные по технологии «нулевой клиент» стационарные средства отображения (мониторы, телевизоры). Причем экономический кризис только ускоряет этот процесс.

На фоне прогноза Gartner о том, что «к 2018 г. авторами 20 % всей корпоративной переписки, то есть каждого пятого документа, станут машины» и что «к 2018 г. в 50 % быстрорастущих компаниях «умных» сотрудников будет меньше, чем «умных» машин», наш прогноз выглядит ультраконсервативным.

Однажды проводился тест, в котором добровольно участвовали подростки с 12 по 18 лет. Их задачей было провести 8 часов, не пользуясь гаджетами и средствами коммуникации. В любой момент, если возникало чувство беспокойства, дискомфорта можно было сразу же прекратить эксперимент. На первый взгляд, эта затея весьма безобидна. Но из 68 участников до конца эксперимент довели только лишь трое - одна девочка и два мальчика. Вывод один: современное поколение, призванное быть молодыми специалистами, просто не в состоянии представить себе жизнь без электроники. Маленькие дети всерьез задумываются, видели ли их родители динозавров, когда те рассказывают им о том, что в их детстве были только стационарные телефоны (да и то, далеко не у всех), и не было компьютеров.

Сегодня, в век высоких технологий, существует множество профессий, в которых допускается, чтобы человек работал удаленно, приходя в офис только пару раз в месяц, или вовсе работая из дома круглый год. А что сложного? Проект можно сделать тогда и там, где удобно работнику, переслать его с помощью всевозможных интернет-систем в офис, так же, электронным письмом сдать отчет и получить заработанную плату на свой счет в банке. Данным образом люди сотрудничают уже довольно давно. Вот только до настоящего момента не было достаточной законодательной базы для регулирования таких трудовых отношений. Работники, как и их работодатели не были защищены.

Но всё наконец-то изменилось. 19 апреля 2013 г. вступила в силу новая глава 49.1 Трудового кодекса РФ, которой установлены особенности регулирования труда дистанционных работников. Теперь форма дистанционно труда признана официально. Чтобы понять, кто такие эти «дистанционщики» и с чем их теперь есть, давайте обратимся к новому закону.

Дистанционной работой является выполнение определенной трудовым договором трудовой функции вне места нахождения работодателя, его филиала, представительства, иного обособленного структурного подразделения (включая расположенные в другой местности), вне стационарного рабочего места, территории или объекта, прямо или косвенно находящихся под контролем работодателя, при условии использования для выполнения данной трудовой функции и для осуществления взаимодействия между работодателем и работником по вопросам, связанным с ее выполнением, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, в том числе сети "Интернет".

В трудовом договоре дистанционного работника должны быть предусмотрены все необходимые сведения и обязательные условия трудового договора, предусмотренные в ст. 57 ТК РФ, но с учетом некоторых особенностей. В числе обязательных условий такого трудового договора есть условие о режиме рабочего времени и времени отдыха, которое отличается от режима рабочего времени иных работников, осуществляющих трудовую деятельность у работодателя. Так, согласно ч. 1 ст. 312.4 ТК РФ, ели иное не предусмотрено трудовым договором о дистанционной работе, то режим рабочего времени и времени отдыха дистанционного работника устанавливается этим работником по своему усмотрению.

Дистанционный работник, как и все остальные работники, обладает правом на ежегодный оплачиваемый отпуск, который предоставляется работникам с сохранением места работы (должности) и среднего заработка продолжительностью не менее 28 календарных дней.

Что касается дополнительных условий, то наряду с теми дополнительными условиями, которые поименованы в ст. 57 ТК РФ, стороны могут предусмотреть в трудовом договоре условие об обязанности дистанционного работника использовать при исполнении им своих обязанностей по трудовому договору оборудование, программно-технические средства, средства защиты информации и иные средства, предоставленные или рекомендованные работодателем. По общему правилу, если работник заключает трудовой договор впервые и еще не имеет страхового свидетельства, оно должно быть оформлено работодателем.

Законодатель допускает договорной способ установления оснований расторжения трудового договора.

Все подробности, касающиеся установления и ведения трудовых отношений с дистанционными работниками вы сможете найти в

Активное развитие информационных технологий объективно повлияло на формирование новой экономической среды, функ­ционирующей на основе применения современных средств вы­числительной техники, сетевых информационных ресурсов, теле­коммуникаций. Следствием этого стало появление новой формы занятости - дистанционная или телеработа 1 .

Отличительными особенностями дистанционной занятости являются:

Пространственная, а нередко и географическая, удаленность рабочего места сотрудника от места расположения органи­зации-работодателя;

"Термин «телеработа» или« telecommuting * (от англ. « commute » - еже­дневное перемещение от дома до работы) - введен Комиссией Европей­ского сообщества в конце 198(Ьх гг. для обозначения дистанционной рабо­ты, выполняемой на основе применения информационных технологий.

применение различных коммуникационных техники и тех­ нологий для осуществления трудовой деятельности (теле­ фон, факс, компьютер, Интернет);

гибкие режимы организации труда: гибкое рабочее время, гибкий рабочий график, гибкое расположение рабочего места и т.д.

Необходимо заметить, что дистанционная занятость не явля­ется полным аналогом надомной работы, поскольку при ее реа­лизации наблюдаются признаки как традиционных форм работы по найму, так и самозанятости. В первом случае работа выполня­ется в рамках индивидуального предпринимательства (электрон­ная коммерция). Во втором - в рамках действия трудового дого­вора между телеработниками и организацией, не отличающегося по содержанию от договоров с другими сотрудниками, при этом рабочие контакты осуществляются в реальном режиме времени, а оплата труда, обучение, продвижение и оценка таких работни­ков происходят по регламентам, применяемым организацией в области управления персоналом.

Существует несколько разновидностей дистанционной ра­боты 1:

надомная телеработа (home - based telework ) - вид занятости, при котором работники по крайней мере один рабочий день в неделю осуществляют трудовые обязанности на дому; используют персональный компьютер по пути на ра­ боту; используют в качестве средств коммуникации с руко­ водством и коллегами факс, телефон, электронную почту;

дополнительная телеработа (supplementary or occasional telework ) - вид занятости с таким же содержанием, как у предыдущей категории, на делю которого приходится ме­ нее одного рабочего дня в неделю. Как правило, этот вид занятости является дополнительным к традиционной заня­ тости работника в офисе, на официальном рабочем месте.

телеработа в специализированном телецентре (centre - based telework ). Это достаточно новая практика, когда определен­ ная организация предлагает рабочие места для сотрудников сторонних организаций, беря на себя вопросы оснащения данных рабочих мест оргтехникой, средствами коммуни­ кации (высокоскоростным доступом в сеть Интернет, к об­ щедоступным базам данных, программным продуктам).

1 Скавитин А.В. Телеработа в мировой экономической практике // Ме­неджмент в России и за рубежом. 2004. № 6.

89

Фактически это работа через организацию-посредника, своеобразный центр коллективного обслуживания телера­ботников, специализирующийся на предоставлении им сер­висных услуг;

4) мобильная телеработа (mobile telework ) - вид занятости, при котором работники осуществляют свои трудовые обя­занности по меньшей мере 10 ч в неделю вне дома и вне рабочего места в офисе (в командировках, на объектах кли­ентов/заказчиков, по пути следования на работу) и исполь­зуют компьютер для связи с организацией в реальном ре­жиме времени.

Дистанционная занятость получила широкое распростране­ние во многих зарубежных странах. Так, в 1997 г. количество те­леработников в Европе превышало 2 млн чел., в США - более 11,1 млн. По некоторым оценкам, к 2007 г. в Европе предполага­лось организовать до 40 млн рабочих мест для телеработающих, в США - до 50-60 млн 1 . В развитых странах активно формиру­ются электронные биржи труда, применяется дистанционная за­нятость на договорной основе между работниками и организа­циями, находящимися в разных странах.

О масштабах распространения дистанционной занятости сви­детельствуют следующие данные. В 2001 г. в Великобритании насчитывалось 2,2 млн работников, которые работают дома по крайней мере один рабочий день в неделю, используя компьютер и телефон для осуществления операций с недвижимостью (25% всех телеработников), в строительстве (около 20%), промышлен­ности (14%) и образовании (12%). Их доля составила 7,4% общего количества рабочей силы страны. В среднем по десяти европей­ским странам (Дания, Франция, Финляндия, Германия, Ирлан­дия, Италия, Нидерланды, Испания, Швеция и Великобритания) в структуре общей занятости на долю телеработников приходит­ся 6%. Эта доля составляет 8,5% числа занятых в финансовом секторе экономики, в промышленности и строительстве - 3,5, в сфере транспорта и связи - 5,5, в области образования и госу­дарственного управления - 2,3% .

Дистанционная занятость, по мнению многих специалистов, создает значительный потенциал для российского рынка труда, и прежде всего за счет расширения занятости для регионов с вы-

"Чернухин В. Дистанционная работа, или виртуализация рабочих мест // Человек и труд. 2002. № 1 ."

Скавитин А.В. Указ. соч.

90

соким уровнем безработицы. Территориальная независимость ра­бочего места обеспечивает возможности занятости в любой точке страны и мира. Во-вторых, телеработа дает дополнительные шан­сы ДДЯ трудоустройства людей с ограниченными физическими возможностями, женщин, граждан, вынужденных отказываться от традиционных форм занятости в связи с необходимостью обеспечения ухода за нетрудоспособными членами семьи, моло­дежи, впервые вступающей на рынок труда, и др.

Вместе с тем дистанционная занятость, как никакая другая форма занятости, требует наличия у работника знаний и навыков в области информационных технологий. Причем требования к квалификации не только диктуются работодателями, использу­ющими телетруд, но и определяются самим характером и содержа­нием работы, а это, в свою очередь, означает, что человек, жела­ющий реализовать себя в дистанционной самозанятости, должен обязательно иметь определенную подготовку. Помимо этого важнейшим условием развития дистанционной занятости явля­ются состояние информационной инфраструктуры, а также сте­пень доступности информационных сетей и ресурсов. Однако на сегодняшний день приемлемые, с этой точки зрения, условия сформировались только в крупных городах и экономически бла­гополучных регионах России. Тем не менее практически неогра­ниченные возможности получения оплачиваемой работы на ос­нове дистанционной занятости должны быть в полной мере использованы в сфере регулирования рынка труда.

Социально - экономические характеристики занятости

По степени количественного и качественного соответствия между потребностями экономики в рабочей силе и населения в рабочих местах выделяют занятость полную, продуктивную, свободно избранную, рациональную и эффективную.

Полная занятость - это состояние, при котором обеспечены работой все нуждающиеся в ней и желающие работать, что соот­ветствует наличию сбалансированности между спросом и пред­ложением рабочей силы.

Продуктивная занятость - это занятость, которая отвечает Интересам повышения эффективности производства, внедрения Достижений научно-технического прогресса, роста производитель­ности труда. По определению МОТ, продуктивная занятость - эт о занятость тех, чей продукт труда принимается и оплачивается обществом.

91

Свободно избранная занятость предполагает, что право рас­поряжаться собственной способностью к труду (рабочей силой) принадлежит исключительно ее владельцу, т.е. самому работнику. Этот принцип гарантирует право каждого работника на выбор между занятостью и незанятостью, запрещая любое администра­тивное привлечение к труду.

Рациональная занятость - это занятость, обоснованная с точ­ки зрения процессов формирования, распределения (перерас­пределения) и использования трудовых ресурсов с учетом их половозрастной и образовательной структур, режимов воспроиз­водства трудоспособного населения и его размещения на терри­тории страны. Рациональную занятость характеризует доля про­дуктивно занятых в общей численности экономически активного населения.

Эффективная занятость предполагает способность обще­ственного управления воспроизводить социально-экономические условия развития работников, диктуемые критериями образа жизни на данном этапе развития общества. Эффективный ха­рактер занятости предполагает занятие общественно-полезной деятельностью, которая обеспечивает достойный доход, здоровье, возвышение личности, рост образовательного и профессиональ­ного уровня для каждого члена общества на основе роста обще­ственной производительности труда, а также экономическую и социальную целесообразность рабочих мест.

В экономической теории и практике разработана система по­казателей, которая отражает эффективность занятости. Обычно применяются четыре группы показателей:

первая - это пропорции распределения трудовых ресурсов общества по характеру их участия в общественно полезной деятельности;

вторая - уровень занятости трудоспособного населения в общественном хозяйстве. Экономически этот показатель отражает, с одной стороны, потребность общественного хо­ зяйства в работниках, а с другой - потребность населения в рабочих местах;

третья - структура распределения работающих по отрас­ лям народного хозяйства;

четвертая - это профессионально-квалификационная струк­ тура работающих. Она показывает распределение работа­ ющего населения по профессионально-квалификационным

группам и отражает степень сбалансированности системы подготовки кадров с потребностью экономики в квалифи­цированных работниках.

Количественно занятость характеризуется показателем уровня занятости. Он может рассчитываться двумя способами.

1. Доля занятых в общей численности населения определя­ ется как

у =ч /ч

где Ч 3 - численность занятых; Ч н - общая численность насе­ления.

2. Доля занятых в экономически активном населении опреде­ ляется по формуле

где Ч б - численность безработных.

В международной статистике исходным показателем для ана­лиза занятости является уровень экономической активности на­селения, т.е. доля экономически активного населения в общей численности населения:

Исследование состояния занятости в нашей стране базируется на определении следующих показателей.

1. Уровень занятости населения профессиональным (оплачива­ емым) трудом определяется по формуле

Данный показатель дает представление о том, какова доля людей, имеющих работу среди всего населения страны. Рост Уровня занятости свидетельствует об улучшении ситуации в эко­номике, расширении сфер приложения труда, улучшении каче­ства и в том числе продолжительности жизни граждан и т.д. Снижение уровня занятости однозначно указывает на ухудше­ние ситуации в социально-трудовой сфере. Однако этот показа­тель не дает информации о реальном уровне занятости, посколь­ку рассчитывается по официальным данным, в которых скрытая (теневая) занятость представлена в виде экспертных оценок. По­казатель уровня занятости должен рассматриваться в совокуп­ности с другими показателями и характеристиками.

92

93

2. Уровень занятости трудоспособного населения в обществен­ ном производстве определяется по формуле

где Ч-гр - численность трудоспособного населения.

Этот показатель определяет долю занятых в общей числен­ности трудовых ресурсов и указывает, в какой степени трудовые ресурсы страны оказываются задействованы в общественном производстве.

Структура занятости по сферам общественно полезной дея­ тельности позволяет определить доли лиц (в коэффициентах или %), занятых в общественном производстве, домашнем хозяй­ стве, обучающихся, безработных и др. Соотношение этих коэф­ фициентов указывает, насколько рационально распределяются трудовые ресурсы в экономике страны.

Структура занятости по секторам и отраслям обществен­ ного производства отражает тенденции, связанные с распределе­ нием трудовых ресурсов по формам и видам трудовой деятель­ ности. Изменение структуры занятости происходит постоянно. Однако существенные перемены, следствием которых является резкое увеличение или снижение доли занятых в определенных областях деятельности, указывают на наличие и возможное раз­ витие проблем в сфере социально-трудовых отношений. За по­ следние годы в России значительно снизилась численность заня­ тых в промышленности и сельском хозяйстве, вместе с тем доля лиц, занятых в непроизводственной сфере, постоянно растет, что свидетельствует об изменении структуры спроса со стороны ра­ ботодателей на определенные виды труда. Однако ослабление от­ раслей материального производства из-за оттока почти половины трудовых ресурсов привело к снижению темпов экономического роста. Кроме того, такие сферы, как образование, наука, здраво­ охранение, культура и другие, столкнулись с проблемой массо­ вого оттока специалистов, что существенно повлияло на всю со­ циально-экономическую ситуацию в стране.

Профессионально-квалификационная структура занятости отражает доли лиц, занятых трудом, требующим определенной профессиональной подготовки, а также граждан, занятых на низ­ коквалифицированных работах. Оценка оптимальности этой структуры происходит путем сопоставления со структурой рабо­ чих мест в экономике страны, региона.

Дистанционный труд для современной молодежи является новой формой занятости, которая стала возможна благодаря развитию информационно-цифровых технологий, становлению информационно-электронного общества. Информационно-электронное общество, отмечает Дж.Кук предопределяет потенциальную гибкость повседневной жизни, труда современного человека , способствует его виртуализации, гибкости. Сегодня возможно создать рабочее место по многим специальностям практически в любом месте, где имеется Интернет, либо иные современные коммуникационные ресурсы. Фактически происходит постепенное замещение «реальных» механизмов и практик занятости на виртуальные аналоги. Д.Иванов подразумевает под виртуализацией любое замещение реальности ее симуляцией, образом, не обязательно с помощью компьютерной техники, но обязательно с применением логики виртуальной реальности . Это непосредственно влияет на специфику социальных интеракций, которые становятся более пластичными, трансграничными и более насыщенными как в содержательном, так и в визуальном плане.

Виртуальное пространство в настоящее время успешно осваивается практически всеми категориями населения, что обусловлено как относительной его доступностью, информационной насыщенностью, визуальной привлекательностью, так и возможностью осуществления вполне реальных социальных взаимодействий, построения устойчивых коммуникативных связей. В результате, если пять лет назад человек, живущий в Интернете, был либо существенно более образованным, чем среднестатистический россиянин, либо существенно более молодым, то сейчас вся разница в том, что дети сидят «Вконтакте», а родители в «Одноклассниках». Чуть более образованные коммуницируют в «Фейсбуке», а более старшее поколение – в «Живом журнале», но это все мелкие различия. Для многих подростков и молодых людей реальный и виртуальный миры стали идентичными. По статистике, более 90% подростков имеют доступ к интернету и большую часть времени проводят в виртуальном пространстве . Среди молодежи 18-24 лет, по данным социологических исследований Фонда общественного мнения (2011), таких 83% . Поэтому дистанционная занятость, которая характеризуется виртуальностью, является для них простой в освоении – все инструменты её технической реализации им известны.

Это связано с тем, что молодежь, представляя собой наиболее мобильную социально-демографическую группу, характеризуется высокой степенью восприимчивости к различным инновациям, стремлением ко всему новому. Молодым людям присуща особая совокупность социокультурных особенностей, а также ценностных и поколенческих, возрастных характеристик, отличающих эту группу от младших (дети) и старших (взрослые) возрастных групп . Соответственно, молодёжь в значительной части обладает тем уровнем мобильности, интеллектуальной активности и здоровья, который выгодно отличает её от других групп населения.

Молодые люди первыми осваивают новые информационные технологии, гаджеты, электронные сервисы (напр., Wi-Fi, IT-телефонию, WebMoney, Skype) и возможности их применения в повседневной жизни, в т.ч. и в сфере занятости. К примеру, по результатам наших опросов молодежи в 2011-2012 годах (N = 24; Григорьева О.А., Зайцев Д.В., Правкина Я.Ю., Щебланова В.В) все интересуются инновациями в коммуникативной сфере, при возможности стремятся приобрести новые средства общения и работы (в т.ч. дистанционной), отмечая, что это не только модно, современно, но и удобно (напр., iPod, iPhone, TouchPad, продукты с технологиями Touchscreen и Multitouch). Ресурсы дистанционной занятости, реализуемой именно посредством электронных новшеств интересны молодым в связи с гибким графиком работы, возможностью работы на зарубежные компании.

Постиндустриальное общество (информационное) расширяет само пространство занятости человека, а в определенные моменты делает его границы «прозрачными». Занятость на основе информационно-цифровых технологий (дистанционная занятость) становится транснациональной, потенциально – глобализированной. Распространение новых форм профессиональной деятельности, видов её реализации выступает по существу основной тенденцией в развитии социально-трудовых отношений, начиная с 1980-х годов. Конкретные формы этой инновационности в занятости зависят от определяющих их факторов. Так, переход к информационно-цифровому обществу, которое продолжает формироваться на стыке изменений в коммуникационных технологиях и в мотивации трудового поведения людей, обусловливает существенные преобразования трудовых отношений, а именно, появление «дистанционных отношений» между работодателем и его сотрудниками, которые являются частью процесса децентрализации трудовой деятельности во времени и пространстве, – то есть процесса формирования полиморфного, гибкого, виртуального рынка труда.

На наш взгляд, с социологических позиций, это выступает фактором изменения социальной и гендерной структуры занятого традиционным трудом населения, появления принципиально новых групп работников (напр., фрилансеры), трансформации их социальных статусов, функций социальных институтов, и в целом – распространения тенденций виртуализации трудовой деятельности человека.

В мире с каждым годом увеличивается число дистанционно занятых людей, например: в Европе в 1997 было более 2 млн. человек, а в 2005 году – уже 27 млн. человек. К 2014 году, прогнозируется увеличение дистанционно занятых примерно до трети занятых европейцев и до 20% американцев. В европейских странах, по статистике Британского института по развитию персонала, сегодня доля потенциальных телеработников составляет от 10 до 22% в общем количестве занятых (по данным исследований Chartered Institute of Personnel and Development (CIPD, http://www.cipd.co.uk)). В развитых странах активно формируются электронные биржи труда. Социальная ценность новой формы социально-трудовых практик обусловлена имманентно содержащимся в ней потенциалом к удовлетворению ряда потребностей общества, решению комплекса социетальных проблем. В-первую очередь, это проблемы, связанные с трудоустройством молодого поколения, снижением уровня безработицы, обеспечением занятости (в т.ч. временной, эпизодической) значительного количества членов общества.

В России до настоящего времени дистанционные формы занятости не вызвали пристального внимания исследователей и практиков, как в развитых странах (Ниллес Дж. (Nilles Jack М.), Кинсман Ф. (Kinsman Francis), Гордон Г. (Gordon Gil)) . Анализ отечественной литературы по проблеме дистанционной занятости, напр., Веремейко Ю. (н овые формы трудовых отношений); Кострюкова Н. (развитие нетипичных видов занятости в научной сфере, телекоммьютинг); Луданик М. (регулирование дистанционной занятости); Меркулов М. (дистанционный персонал); Руденко Г., Мерко А. (глобализация и дистанционная (виртуальная) занятость); Санкова Л. (противоречия и тенденции занятости инновационного типа); Чернухин В. (дистанционная работа, виртуализация рабочих мест) показывает отсутствие фундаментальных научных трудов по данной проблеме. Фактически нет исследований по анализу социальных аспектов дистанционной занятости, потенциальных путей её организации, причем, часто наблюдается подмена дистанционной занятости надомным трудом, что не является правомерным. Надомный труд может выступать органичной структурной частью ключевого концепта при условии его реализации на основе и при использовании современных информационно-электронных ресурсов, средств.

Среди российских специалистов и практиков не сложилось целостного понимания концепции дистанционной занятости, о чем свидетельствует и отсутствие четкого определения данного понятия. В источниках используют­ся различные термины: дистанционный труд, телеработа, работа на расстоянии, фриланс, электронное надомничество. На сегодняшний день, можно найти десятки интерпретаций феномена дистанционная занятость, значение которой популяризируется только как своего рода “домашние офисы” или даже как псевдо деятельность (напр., Колосова Р., Василюк Т., Меркулов М., Моцная О). Под понятием «дистанционная работа» подразумевается выполнение должностных обязанностей не в офисном помещении компании, а там, где сотруднику удобно их выполнять: дома, в другом городе и даже в другой стране. Английский термин “teleworking”, в российских источниках переводится как телеработа, когда сотрудники работают на дому, то есть выполняют “дистанционную работу”. Дистанционная работа (синонимы: удаленная работа, телеработа; разновидность: фриланс) трактуется как способ сотрудничества, при котором работодатель и наёмный работник (или заказчик и исполнитель) находятся на расстоянии друг от друга, передавая и получая техническое задание , результаты труда и оплату при помощи современных средств связи (изначально - телефон , факс , почтовые сообщения, в наши дни - преимущественно интернет). При этом определение дистанционной занятости в законодательстве России отсутствует. На наш взгляд, дистанционная занятость представляет собой особую форму организации труда, процесс выполнения трудовой деятельности вне традиционного рабочего места с целью удовлетворения индивидуальных, социальных и социетальных потребностей, получения дохода с использованием информационно-цифровых средств коммуникации (напр., факса, IP-телефонии, Интернета).

Значимыми в данном контексте являются слова Д.А.Медведева о необходимости законодательно прописать возможность дистанционной работы, и что “давным-давно пора это сделать, это правильно, потому что многие люди хотели бы так работать” (http://www.pravo.ru/news/view/48397/). Тем не менее, на современном российском рынке труда данный вид занятости уже занял свою особую нишу. Несколько лет уже существуют российские фриланс-биржи, ряд компаний создает своим работникам дистанционный режим профессиональной деятельности (напр., в России: Виртуальный университет СГСЭУ, ДОМТЕК, Yota, Вега-Такс, СладКо, КОНТАКТ-ПРЕМИУМ, Workle RU , PROПАГАНДА, Москомприватбанк, ИнтерЛабс). При этом основную когорту дистанционных работников составляют молодые люди.

Сегодня российская молодежь, по результатам наших исследований, рассматривает дистанционную занятость пока скорее как дополнительный вид трудовой деятельности, одну из форм трудовой мобильности (более 75%). Было установлено, что, по мнению молодых людей, владение дистанционными социально-трудовыми практиками позволяет человеку самому выбирать вид деятельности, организацию, с которой имеется желание работать, руководителя / заказчика, само место для деятельности. Это и повышает её ценность для молодежи, что подтверждают исследования Ю.Хайруллиной. Проведенные ею массовые опросы (1997-2002 гг., Республика Татарстан) показали, что ведущими ценностями в сфере труда большинство молодых респондентов назвало хороший заработок (67%), интересный характер работы (41%). Второстепенными оказались удобное время работы, большой отпуск (13%). Ценностные ориентации, связанные с содержательными аспектами труда, еще менее значимы: возможность самореализации и самостоятельность в труде «набрали» по 8% (в исследовании ФОМ – более 40% ), общение (7%) , столько же возможность продвижения по службе и соответствие работы специальности – 5% . В то же время, по результатам наших опросов молодежи (Поволжский Федеральный округ, 2010-2011 гг., N=58) установлено, что хороший доход также занимает ведущее место в структуре ценностей респондентов (85%). Треть опрошенных согласна, что работа обязательно должна быть интересна (31%). Возможность для самореализации в рамках профессии рассматривает только 11%, необходимость (важность) карьерного роста – 22% молодых людей и 3% считают необязательным соответствие имеющейся специальности трудовой деятельности. Как видим принципиальных отличий между эмпирическими данными, полученными в Республике Татарстан и в России не наблюдается. Тенденции схожи.

Несмотря на плюсы, пока дистанционные социально-трудовые практики, в большинстве случаев, реализуются эпизодически (в качестве подработки), позволяют получить дополнительный источник доходов, возможность реализовать себя, повысить индивидуальную конкурентоспособность на внутреннем и внешнем рынках труда. В целом, специфика организации дистанционных социально-трудовых отношений вписывается в ценностные представления о занятости российского населения. К примеру, по результатам опроса населения «Ценность труда и трудовые ценности» в 100 населенных пунктах РФ, проведенного ФОМ в 2003 году не имеющим существенного значения для работников является наличие социального пакета, возможности карьерного роста (1% опрошенных) . В контексте дистанционной занятости часто данные характеристики социально-трудовой деятельности не актуализированы, и работник сознательно идёт на отсутствие данных «опций», считая, что пул плюсов телеработы их перевешивает.

Дистанционная занятость сегодня органично вписывается в структуру глобальных тенденций в сфере труда. Фактически труд стал глобальным ресурсом, так как благодаря Интернету резко повы­шается мобильность рабочей силы, и рынок труда переходит национальные границы (трансграничная, трансцендентная тенденция). Несомненно, что высокая степень мобильности присуща для большинства молодых. Молодые люди первыми осваивают и выступают основными потребителями новых технологий, гаджетов, сервисов (в т.ч. Wi-Fi, Skype , IP телефония), являющимися фактически коммуникационной базой виртуальной занятости. При этом в качестве популярных направлений занятости, реализуемой посредством современных средств коммуникации (т.н. «проводов») выступают, например: дизайн и мультимедиа, Web-дизайн (в т.ч. разработка веб-приложений, сайтов), образование, программирование, диспетчирование, редактирование текстов, предоставление услуг оператора контактного центра, оптимизация информационного контента.

Тем не менее, о профессиональном росте, получении новых профессиональных навыков, знаний речь пока не идет. Проведенный нами в 2011 году опрос саратовских работодателей – представителей сфер образования, финансов, социальной сферы, сервиса (N=7) показал, что они не рассматривают молодых как претендентов на дистанционную занятость. Для этого, по их мнению, должна появиться определенная степень доверия между руководителем и работником. При этом руководители пока не видят средств контроля за качеством деятельности сотрудника вне офиса, учреждения. Однако, сравнительные исследования Д.Найллса в области занятых посредством Интернет-технологий и «обычных» работников (Ошибка! Недопустимый объект гиперссылки. ) подтвердили эффективность дистанционной работы (производи­тельность труда и качество работы не снижались, а зачастую оказывались выше, чем при традиционной офисной организации). Соответственно, в ближайшее время можно будет наблюдать расширение пространства телеработы, как новой формы занятости, под воздействием социально-экономических, психологических и социокультурных факторов. Подтверждением такого развития событий выступают данные исследования Avaya Media Relations «Flexible Working in Europe and Russia» / «Гибкий рабочий график в Европе и в России» (выборка – 3000 сотрудников Европы и России, 2008 год). Было установлено, что: более 90% наемных работников хотели бы иметь гибкий рабочий график; каждая шестая компания предоставляет возможность работать по гибкому графику; треть топ-менеджеров считают гибкие условия работы и технологии ресурсом повышения конкурентоспособности на международном уровне; 44% наемных работников уверены, что фирмы, где нет возможности гибкого графика, исповедуют устаревшую кадровую и организационную политику; каждый третий работник думает, что у работодателей имеются технологии для организации гибкого графика, но они предпочитают ими не пользоваться; 31% работающего населения при возможности непременно сменили бы работу, чтобы иметь гибкий рабочий график (при равенстве прочих факторов) .

В то же время, значительная доля наемных работников, считающих гибкий рабочий график, телеработу, дистанционную занятость благом, возможно рассматривать как один из факторов риска для устойчивости компаний. Это обусловлено тем, что фактически руководство компаний ставит в привилегированное положение одних работников (меньшинство), которым созданы условия для работы по гибкому графику, а для других (большинство) это не доступно. Данный процесс, по мнению Avaya Media Relations, приводит не только к потере конкурентных преимуществ, но и к серьезному снижению лояльности продуктивно работающих сотрудников. А также, добавим, стимулирует развитие социального неравенства, дискриминации, росту социального напряжения в организациях.

Интересным является, что в русле интерпретативной социологической традиции, сегодня и, прежде всего, в России, в странах третьего мира, человек, обладающий информационно-цифровым коммуникативным ресурсом для дистанционной работы может восприниматься теми, у кого он отсутствует, как «владеющий ценностью». Причем данная ценность скорее инструментальна, а не экзистенциальна (по В.Атаян) . Наличие виртуального рабочего места и умение им пользоваться для получения дохода воспринимается как привилегированная занятость. Соответственно, социальный статус виртуального работника повышается, и он может рассматриваться как человек с сокровенным знанием, не доступным для всех. Это обоснованно, если мы нацелены на получение относительно высокого дохода, то должны приложить определенные усилия по освоению совокупности знаний, профессиональных умений и навыков, востребованных в виртуальном пространстве, а также которые возможно реализовать дистанционно коммерческим способом. В данном случае, проявляется ценность самого знания (по М.Шелеру) . В результате, дистанционный труд повышает степень социальной мобильности человека, способствует выравниванию его жизненных шансов, смягчает социальное неравенство.

Для молодых людей это особенно актуально. Они являются, по-мнению S . Frith , специфическими безработными, особой категорией на рынке рабочей силы . Это связано с социальным конструированием, со специфическим отношением к ним самого общества. Молодежь конструируется как особая роль, структурная позиция или институт рыночными силами, политикой государства, бизнеса и прочими условиями. Причиной такого социетального отношения выступает отсутствие у молодых людей необходимого для эффективной социально-трудовой деятельности опыта, способностей, профессионального мастерства, профессиональных знаний и умений. В данной ситуации дистанционная занятость способствует реализации социальной функции профессиональной социализации молодых, их профессиональной адаптации. Виртуальная занятость позволяет получить первичные знания о действительных, реальных социально-трудовых отношениях, их регулировании, о механизмах взаимодействия работника и руководителя, заказчика и исполнителя. При этом дистанционный режим (без личного контакта) такого интеракционирования в определенной степени является щадящим для молодых людей. Тем более, в Интернете имеется множество ценных ресурсов, выполняющих наставническую и образовательную функции, раскрывающих специфику, нового для многих, дистанционного труда, проблемы его организации (напр., www.aton.ru , www.bcs.ru , www.finam.ru , www. freelance.ru , freelance-school.ru). Кроме того, сообщество фрилансеров («свободных тружеников») также «подставляет своё плечо» новым телеработникам (напр., www. freelance-help.ru , www.freelancing-1c.ru/ , www.simonela.at.ua/index/frilans , www. kadrof.ru, www. zarabotoktut.clan.su, www. earnonline.ucoz.ru).

Таким образом, анализ феномена дистанционного труда в контексте занятости современной молодежи позволяет рассматривать его в качестве инновации для российского общества. Во многом дистанционный труд, являясь в аксиологической структуре молодых людей одним из приоритетов, детерминирует необходимость в личностном и профессиональном развитии, самосовершенствовании. Расширение пространства социально-трудовых отношений на основе дистантности содействует развитию инновационных тенденций в занятости населения, что подтверждает практическую значимость данной статьи. С учетом новизны данного феномена, рассмотрение дистанционной занятости, её социокультурных и виртуальных аспектов позволяет осуществить приращение теоретического знания в области социологии труда, современной социологии социальных институтов и процессов. Виртуализация занятости способствует реализации комплекса социетальных функций от обеспечения доступности социально-трудовых практик, повышения эффективности деятельности наемных работников и фрилансеров, до смягчения социальной дискриминации и социального неравенства. Дистанционный труд как новая форма занятости молодежи выступает одним из условий генезиса модернизационных процессов в российском обществе.

Литература

1. Алимова Н.К. развитие нетипичных видов занятости для устойчивого инновационного развития страны // Международный электронный журнал. Устойчивое развитие: наука и практика. 2011. Вып. 2(7). С. 8 (www.yrazvitie.ru)
2. Атаян В. Аксиологические концепты регулятивной функции ценности в обществе // Гуманитарные и социальные науки. 2008. №6. С.2-9.
3. База данных ФОМ. Опрос населения «Ценность труда и трудовые ценности», 2003 (http://bd.fom.ru/report/map/dd030131).
4. Браччи Дж. Новые формы занятости и информационные технологии // Вопросы экономики. 1998. №2. С.22-25.
5. Иванов Д.В. Виртуализация общества. Версия 2.0. СПб.: «Петербургское Востоковедение», 2002. 259 с.
6. Костерина И., Исупова О. Что такое молодежь? // Демоскоп Weekly. 2010. №439-440 (http://www.demoscope.ru/weekly/2010/0439/gender01.php . Обращение к ресурсу 03.04.2012).
7. Крайнева А. Подростковый суицид // Репортер. 2012. №10(991). С. 24.
8. Отчет о независимом исследовании «Гибкий рабочий график в Европе и в России» («Flexible Working in Europe and Russia» (N=3000)). Avaya Media Relations, 2008 // http://newsdesk.pcmag.ru/node/9537 . Обращение к ресурсу 01.03.2012.
9. Кирюхов Э. Манифест постиндустриальной эпохи. М.: Кирюхов и сыновья, 2011. 190 с.
10. Распространение интернета в России. Отчет. ФОМ, 12.07.2011 / http://bd.fom.ru/ . Обращение к ресурсу 04.04.2012 (N=1600).
11. Хайруллина Ю.Р. Ценности в сфере труда: особенности и факторы (на материалах Республики Татарстан) // Социологические исследования. 2003. №5. С.31-35.
12. Шелер М. Избранные произведения /Пер. с нем.; сост., науч. ред., предисл. Денежкина А. В.; послесл. Л. А. Чухиной. М.: Гнозис, 1994.
13. Frith S. The Sociology of Youth. London: Open University Press, 1984.

С принятием федерального закона « », подписанного Президентом РФ 05.04.2013 года, в российском трудовом праве появилось легальное определение дистанционной работы (в теории трудового права также именуется телеработой - от англ. термина «telecommuting”, предложенного «отцом фриланса» американцем Джеком Ниллесом). Порядок и особенности регулирования труда дистанционных сотрудников теперь содержатся в новой главе 491 Трудового кодекса РФ, включенной в раздел XII кодекса «Особенности регулирования труда отдельных категорий работников».

Что такое дистанционная работа и кто такие дистанционные работники?

Определения дистанционной работы и дистанционных работников содержатся в ст. 3121 Трудового кодекса РФ.

Дистанционная работа - это выполнение трудовой функции,определенной трудовым договором, вне места нахождения работодателя, его филиала, представительства, иного обособленного структурного подразделения (включая расположенные в другой местности), вне стационарного рабочего места, территории или объекта, прямо или косвенно находящихся под контролем работодателя, при условии использования для выполнения данной трудовой функции и для осуществления взаимодействия между работодателем и работником по вопросам, связанным с ее выполнением, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, в том числе сети «Интернет».

Таким образом, для квалификации работы в качестве дистанционной имеет значение одновременное выполнение трех условий:

работник выполняет трудовую функцию, определенную трудовым договором;

работа осуществляется удаленно, вне места нахождения работодателя и его подразделений, в том числе вне оборудованных работодателем стационарных рабочих мест или каких-либо объектов и территорий, находящихся под контролем работодателя;

трудовая функция и взаимодействие с работодателем производятся с использованием информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования.

Первое условие характеризует отношения между работником и работодателем, дает возможность разграничить трудовые отношения от гражданско-правовых, ведь взаимоотношения с удаленными исполнителями, например, с копирайтерами, журналистами, авторами текстов, программистами, нередко оформляются гражданско-правовыми договорами на оказание услуг, подряда, авторского заказа.

Если трудовые отношения с удаленным сотрудником были опосредованы гражданско-правовым договором, то в случае трудового спора в суде работником может быть заявлено требование о признании договора трудовым и доказываться факт регулярного удаленного выполнения трудовых функций. В таком случае исход дела всецело будет зависеть от доказательств. Если суд придет к выводу о наличии между сторонами трудовых отношений, в рамках которых выполнялась дистанционная работа, для разрешения спора будет применены нормы трудового законодательства с особенностями, касающимися дистанционной работы. Если же работнику не удастся доказать трудовой характер правоотношений, несмотря на наличие удаленного исполнения обязанностей суд применит полодения Гражданского кодекса РФ о соответствующем виде договоров. По требованиям о признании договора трудовым в рамках судебного процесса выясняются условия, порядок, регулярность выплаты вознаграждения, характер выполняемых обязанностей и взаимоотношений между сторонами договора.

Второе условие указывает на место выполнения трудовой функции. В наиболее общей форме можно сказать, что работа будет считаться дистанционной только тогда, когда она выполняется в месте, которое не находится под контролем работодателя. И если определение местонахождения работодателя, его филиалов, представительств и иных обособленных структурных подразделений не вызывает трудностей, то определить, является ли место работы «стационарным рабочим местом», расположенным вне места нахождения организации-работодателя и его подразделений, уже сложнее. Еще более неоднозначно можно трактовать положения о косвенном контроле работодателя за этим стационарным рабочим местом, территорией и объектом. Эти нормы в свете правоприменения приобретают оценочный характер, и в судебных процессах вопрос о правомерности заключения дистанционных договоров вероятно будет решаться судом исходя из представленных тяжущимися сторонами доказательств. Если будет доказано, что место выполнения трудовой функции не соответствут критериям, предъявляемым для места выполнения дистанционной работы, суд может прийти к выводу об отсутствии оснований для заключения дистанционного договора. В таком случае заключенный договор с дистанционным работником может быть рассмотрен как обычный трудовой договор со всеми вытекающими отсюда последствиями, например, невозможностью применять дополнительные основания увольнения, предусмотренные ст. 3125 Трудового кодекса РФ (основания уовльнения, предусмотренные трудовым договором о дистанционной работе).

Третье условие указывает на обязательность использования информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования для взаимодействия с работодателем при выполнении удаленным работником трудовых функций. Так, выаолнение работником удаленных функций без использования информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования дистанционной работой не является.

Согласно ст. 3121 Трудового кодекса РФ дистанционный работник - это лицо, заключившее с работодателем трудовой договор о дистанционной работе.

В отличие от дистанционных работников надомники заключают трудовой договор о выполнении работы на дому, выполняют трудовые функции у себя дома, работа производится из материалов и с использованием инструментария, приобретенных работником за свой счет или выделенных работодателем. При этом ст. 310 Трудового кодекса позволяет надомникам привлекать членом своей семьи для выполнения работы. Особенности труда надомников регламентированы главой 49 Трудового кодекса.

Трудовой договор с дистанционным работником

С дистанционным сотрудником заключается трудовой договор о дистанционной работе. В трудовом договоре с дистанционным работником необходимо в первую очередь указать форму взаимодействия работодателя с удаленным работником. Взаимодействие сторон трудового договора может производиться в двух формах:

в электронной форме (путем обмена электронными документами);

в стандартной форме (в общем порядке, предусмотренном Трудовым кодексом).

Какие дополнительные полодения следует предусмотреть в договоре о дистанционной работе? В трудовом договоре с дистанционным сотрудником рекомендуется указывать:

форму взамодействия между работником и работодателем,

срок подтверждения получения электронного документа,

обязанность и срок нотариально заверенных копий документов, необходимых для приема на работу,

соглашение о невнесении сведений в трудовую книжку, если взаимодействие осуществляется в электронной форме и стороны об этом договорились,

условие об обязанности работника использовать при исполнении своих обязанностей оборудование, программно-технические средства, средства защиты информации и иные средства, рекомендованные или предоставленные работодателем,

порядок и сроки обеспечения работника необходимым оборудованием, программно-техническими средствами, средствами защиты информации и иными средствами,

порядок и сроки представления работниками отчетов о выполненной работе,

размер, порядок, сроки выплаты компенсации за использование работником оборудования, программно-технических средств, средств защиты информации и иных средств, принадлежащих работнику или арендованных им,

порядок возмещения расходов, связанных с выполнением дистанционной работы,

обязанности работодателя по обеспечению безопасных условий труда (аб. 16,19,20 ч.2ст. 212 ТК, порядок ознакомления работника с требованиями охраны труда при работе с оборудованием и средствами, рекомендованными или предоставленными работодателем, плюс иные установленные договором),

режим рабочего времени и времени отдыха (по умолчанию работник устанавливает режим рабочего времени по своему усмотрению),

порядок предоставления ежегодного оплачиваемого отпуска и иных видов отпусков,

дополнительные основания расторжения трудового договора.

Обмен электронными документами между работником и работодателем

Новая электронная форма взаимодействия сторон трудового договора предполагает замену традиционного бумажного документооборота между работником и работодателем электронным. Данные положения появились в российском трудовом законодательстве в развитие норм Федерального закона РФ от 06.04.2011г. № 63-ФЗ «Об электронной подписи», а также в связи с выдачей с 1 января 2013 года гражданам универсальных электронных карт в соответствии с ФЗ от 27.07.2010 года № 210-ФЗ «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг».

Обмен электронными документами предполагает подтверждение идентификации лица, направившего документ. Согласно ст. 3121 Трудового кодекса РФ для идентификации лица используются усиленные квалифицированные электронные подписи работника и работодателя. Для использования возможности обмена электронными документами с раотником организация-работодатель должна получить усиленную квалифицированную электронную подпись. Работник может использовать усиленную квалифицированную подпись, которая встроена в универсальную электронную карту.

Если взаимодействие иежду работником и работодателем происходит в электронной форме, в качестве места заключения трудового договора указвается место нахождения работодателя (3122 Трудового кодекса РФ).

До заключения трудового договора путем обмена электронными документами работник должен получить свидетельство государственного пенсионного страхования самостоятельно, если он устраивается на работу впервые. С оформлением трудовой книжки ситуация обстоит следующим образом. Если работник заключает трудовой договор впервые, то по соглашению сторон трудовая книжка может вообще не оформляться, а если трудовая книжка у работника имеется, то сведения в нее могут не вноситься. Но для этого необходимо оформить соответствующее соглашение между работником и работодателем надлежащим образом (в письменной форме или путем обмена электронными документами). Вопрос об оформлении трудовой книжки может иметь решающее значение при исчислении сроков на обжалование увольнения по ст. 392 Трудового кодекса. Если соглашение между работником и работодателем относительно ведения или неведения трудовой книжки отсутствует, то работник обязан предоставить трудовую книжку лично или должен отправить ее заказным письмом.

Документы, необходимые для приема на работу согласно перечню, установленному ст. 65 так как, отправляются работником в форме электронных документов, но работодатель вправе затребовать от работника выслать по почте нотариально заверенные копии.

После заключения договора о дистанционной работе путем обмена электронными документами, работодатель обязан в течение трех календарных дней со дня заключения договора выслать заказным письмом с уведомлением трудовой договор в бумажном варианте.

Оригиналы документов для предоставления пособий по нетрудоспособности и в связи с материнством работник отправляет по почте заказным письмом с уведомлением. Однако следует помнить, что при отправке заказного письма нельзя подтвердить содержание высланных документов, так как это позволяет сделать письмо с описью вложения.

Порядок взаимодействия работодателя и работника путем обмена электронными документами устанавливаются главой 491 Трудового кодекса РФ. Так путем обмена электронными документами может производиться заключение трудового договора о дистанционной работе, заключение соглашения об изменении определенных сторонами условий трудового договора.

Трудовой кодекс содержит нормы об обязательном ознакомлении работника с некоторыми документами, принимаемых работодателем (локальные акты, приказы, уведомления, документы ч. 3 ст. 67 ТК и т.д.). В случае заключения трудового договора о дистанционной работе такое ознакомление может быть произведено путем обмена электронными документами. В таком же порядке работник может обращаться к работодателю с заявлениями, объяснениями и иными документами.

Увольнение дистанционного работника

В трудовом договоре о дистанционной работе могут содержаться дополнительные основания для увольнения дистанционного работника. Это позволяет ст. 3125 Трудового кодекса РФ Поэтому на стадии составления и согласования договора на это следует обратить особе внимание, ведь в договор могут быть записаны практически любые основания для увольнения, например, решение генерального директора о расторжении договора.